SHUM.INFO

.

.

.

Видео по теме. Russian electronic noise music.

.

Я ТОЖЕ ХОЧУ ПОКРУТИТЬ РУЧКИ У ЭТИХ ЯЩИЧКОВ! – закричала какая-то девушка после того, как Алексей Борисов завершил свое выступление и зал вскипел аплодисментами. Судя по количеству публики, приходящей на его концерты, и многообразию представленных здесь социальных слоев населения, Алексей сегодня является реальным лидером нашей  электронной и альтернативной музыки. Он дружелюбен и немного таинственен. Музыку играет необычную, порой непонятную и трудно объяснимую, хотя в студенческой молодости Алексей начинал с твистов и рок-н-роллов.

– Алексей, почему ты, человек, имеющий хорошее гуманитарное образование, исполняешь музыку, которая больше характерна для людей с техническим образованием?

– Мои родители всю жизнь проработали  в вычислительных центрах, поэтому  и мое детство прошло  среди  компьютерной техники, а она тогда гораздо более впечатляюще выглядела, нежели сегодняшние персональные компьютеры: гигантские комплексы, напоминающие космические объекты, в каких-то шкафах крутятся бобины с пленкой, мигают лампочки, люди ходят в белых халатах, – эффектная эстетика на грани научной фантастики. Конечно, это наложило определенный  отпечаток.

С другой стороны индустриальная музыка начиналась как у нас так и в Европе, с самых элементарных основ, ее играли не профессиональные музыканты, а любители. Я ведь тоже не был профессиональным музыкантом, хотя и учился играть на скрипке в музыкальной школе, одолел три класса, после чего постарался забыть, как на ней играть. Потом я участвовал в школьных и студенческих рок-ансамблях. Тогда в России было много таких, как и я сам, музыкантов, не имевших доступа к хорошим музыкальным инструментам  и записывающихся в самых неподходящих местах. Поэтому в работе использовали все, что было под рукой, от гитар до обычной бытовой техники (Например, в альбоме «Гуманитарная жизнь» использован пылесос, который притащил Иван). В конце концов выяснилось, что это и есть индастриел, в его первичной форме.

Мне казалось, что индустриальная музыка – это вершина развития рока, электронной музыки, отчасти  потому, что там  всегда важно экспериментальное начало.  Тогда все  стремились играть на гитарах, но в этом не было ничего особенного, а индустриальные проекты, где всю “музыку” (наверное, слово “музыка” надо взять в кавычки, потому что зачастую к музыке в ее традиционном восприятии это не имело отношения) исполняют 2-3 человека – это было необычно, уникально и хотелось тоже идти в этом направлении. К тому же в 70-е годы советская пропаганда по радио и телевидению постоянно внушала, критикуя заграничные ансамбли, что успех имеет только оригинальное творчество, а не подражание (укор советским эпигонам западной рок-культуры), и это запало в голову. Мы исполняли «нью вейв», пока он не стал традицией даже в СССР, и пока не появилось бесчисленное количество ансамблей, творчество которых не выходило за рамки коммерции и, следовательно, стандарта. Тогда мы стали играть индастриел, мне казалось, что это должно привлечь внимание к нам в нашей стране, особенно на периферии, где люди лишены информации, что мы  должны иметь успех больший, чем те группы, которые просто подражают европейским составам или, скажем, “Машине Времени”. Зачем еще один?! Логично уделить внимание необычному! Тем более опыт показывал, что самобытные коллективы в России могут иметь свою стабильную аудиторию. Но жизнь рассудила иначе: ажиотаж вокруг музыки не устоял перед экономическими неурядицами. Поэтому в начале 90-х годов все плавно заглохло, хотя и не до конца…

– Мне показалось, что ты стремишься уйти от мелодичности, почему?

– Мне кажется, что мелодия – слишком навязчивый компонент в музыке, либо она повторятся, как в песне, либо носит бесконечный характер, но это уже не мелодия, а скорее импровизация. Я использую мелодические и гармонические  компоненты в своей музыке, но в виде каких-то сэплов, коллажей и свободных импровизаций. В дуэтеF.R.U.I.T.S., мы занимаемся  мелодическими  и гармоническими  разработками, но в основном эта область находится в ведении Павла Жагуна, я же потерял вкус к мелодизму, несмотря на то, что какие-то мелодии по-прежнему  приходят мне в голову, сами по себе. Когда-нибудь это, возможно опять найдет проявление в музыке. Это почти то же состояние, что и с текстами, сначала  ты сочиняешь песни, затем пытаешься использовать прозу или речитатив в музыке, затем переходишь на английский язык, а заканчиваешь новоязом в духе Крученых или Хлебникова. А затем язык разлагается на какие-то блоки и сочетания. Но скоро пойдет и обратный процесс, поскольку существует социальный заказ на мелодичную прогрессивную музыку с русскими текстами.

– В 1989 году Иван стремился к минимуму музыкантов и это послужило одной из причин его ухода из группы. Теперь ты фактически идешь той же дорогой, почему?

– Процесс минимализации состава -это  процесс поступательный. В какой-то момент человек устает от коллектива, круговой поруки, зависимости от других музыкантов, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Невольно приходишь к мысли, что работая индивидуально, ты можешь максимально реализовать свои собственные идеи. Хотя порой работать в одиночку бывает скучно. И тогда можно кооперироваться  с теми или иными людьми на какое-то время. В 1989 году Иван мог позволить себе работать индивидуально в отличие от меня, и сегодня он тоже может работать так,  но он любит кампании. Дело в том, что все его проекты – это его сольные проекты, и все люди, кот участвуют в проектах Ивана, исполняют его творческую  волю. А в “Ночном Проспекте”  творческий  процесс во многом носил коллективный характер.

– Перспективы этого стиля?

– Если говорить о русском роке, то это направление  давно сформировалось, как вполне самостоятельное  и жизнеспособное. Другое  дело, что рок в чистом виде скоро будет уже невозможен. Все проявления рока в более или менее чистом виде будут носить приставку “Ретро”. И на мой взгляд существует два основных  направления в развитии современного  музыкального процесса: это синтез или возврат к архаике и этническим корням, при том, что архаика и этника легко могут синтезироваться с ультрасовременными  технологиями. В процессе синтеза могут образовываться какие-то стили, которые через какое-то время  будут трансформироваться во что-то другое.
.
.